
суббота, 29 октября 2016
What we do in life, echoes in eternity
С четверга на пятницу снилось, как я перебираюсь с одного берега на другой по воздушному мосту. Подбегаю к одному краю, а там машина стоит. Я с разбегу мимо неё, а тут каменные блоки под ногами и заканчиваются. А на другой берег надо попасть. Я беру и буквально из воздуха творю огромные металлические квадраты, и присоединяя их один к другому, выстраиваю ажурную цепочку-вереницу. Ужасно страшно, потому что не видно ни одного берега, ни другого. Только прекрасная, щемящая душу небесная лазурь и струи воздуха, вьющиеся вокруг тела. Подползаю к другому берегу, а там мальчик застрял, не может найти, как перейти дальше. И это при том, что он сидит на краю каменного блока. Худенький такой, кузнечик где-то шести-семи лет, волосы тёмные и прямые. Я сотворила ещё два квадрата, подтолкнула его и сама следом перешла. Помню мокрые от страха пальцы.
А сегодня, с пятницы на субботу, снился кошмар. Мать хотела сделать нас каннибалами. Она где-то раздобыла человечью голову и решила приготовить её на обед. Она лежала на подконнике, серая, лишённая волос. Отчётливо помню, как мать достала нож и последовательно отрезала ему нос, потом уши. Ему, потому что это был мужчина, который умер от миокардита. Помню коридор приёмных покоев, на полу мелкая грязная плитка, кто-то из пациентов полулежит чуть ли не в цинковых ваннах - привезли как есть по снегу. Краем глаза на полу заметила свёрток, похожий на ребёнка, закутанного в старую серую шаль, но нет, просто показалось. И я была так возмущена решением матери сварить эту голову, что я даже от этого проснулась, не могла перенести пребывания там с ней, принявшей такое.
А сегодня, с пятницы на субботу, снился кошмар. Мать хотела сделать нас каннибалами. Она где-то раздобыла человечью голову и решила приготовить её на обед. Она лежала на подконнике, серая, лишённая волос. Отчётливо помню, как мать достала нож и последовательно отрезала ему нос, потом уши. Ему, потому что это был мужчина, который умер от миокардита. Помню коридор приёмных покоев, на полу мелкая грязная плитка, кто-то из пациентов полулежит чуть ли не в цинковых ваннах - привезли как есть по снегу. Краем глаза на полу заметила свёрток, похожий на ребёнка, закутанного в старую серую шаль, но нет, просто показалось. И я была так возмущена решением матери сварить эту голову, что я даже от этого проснулась, не могла перенести пребывания там с ней, принявшей такое.