Соу мач. И соул - тоже.
Тор 2 со всеми вытекающими визгами-писками, неебически прекрасным Локи и радиоактивным как все грибы Хранителем Бифрёста.
Великолепное кафе "Мама Рома" (вообще лучшее за все годы, проведённые в системе общепита. Планку сравнения выдерживает только Тануки!).
Я тот ещё тормоз, но сегодня дислексия напала с особой силой. Бикоз филз! Бикоз Эллисон и походы по магазинам! Бикоз канон, все дела!
А потом стояние под дождём на пустынной остановке. Так и не пришедший автобус, заботливый отец, и заботливый отец чужого ребёнка тоже. Подвыпившие автоспощики из питера с гитарой наперевес, мальчишка из спортивной школы ввечеру мокнущий вместе с нами на остановке, оранжевые лужи, оранжевые ели у ДК Кирова, оранжевый комбез Наруто и охрененное настроение. Чудовищный микс сильных эмоций. По загривку рубанком падает мелеминовское "Во что бойца превратили!" (из её фика "Склад"), потом становится холодно - дождь мягко падает на голову и такое можно сравнить только с гендзюцу. В этот момент я мысленно возвращаюсь домой - в бабушкин дом на Свободы, 7, пятый этаж с видом на крыши и голубиные чердаки. Крыши, с которых как с башни Хокаге, город с Победой и текущей грязной рекой Безымянкой, как на ладони, раскрывается цветком лотоса, проходящего через три стихии, и всё равно божественно прекрасного в своём существовании. Ведь каждый лепесток, каждый человек был задуман прекрасным по своей природе. Переминаюсь с ноги на ногу, каблук увязает в трещине асфальта, наполненной жидкой грязи - разделительный газон обновили, асфальт положить забыли - классика жанра. Внутри скручивается динамичным клубком (плоским и широким, не сумел ещё растрепаться) поток мыслей, в которых я дома, под крышей дома, под ладонью у Бога, где меня терпеливо дожидается голубая кухня с мешком засушенных про запас сухарей, комната с пронзительно оранжевыми занавесками в ромб - как шляпа Хокаге, честное слово - швейная машинка, накрытая вязаной наволочкой тонкой ручной работы, диван и мамина плюшевая собака с огромными глазами-медальонами из янтаря, ванная со световыми окнами, стыдливо смотрящими на улицу сквозь пространство кухни, медный кран и белая дверь в прихожей с прилипшей к ней ворсинкой кисти под плотным слоем краски. Все эти вещи ждут меня и хранят неизбывное тепло уюта, ведь через дом есть школа боевых искусств, где в кабинете директора стоят толстокожие русско-китайские словари, а посвящение в чуунины проходит в виде испытания меткости бросания сюрикенами на живой мишени, то есть на тебе самом. Я всё ещё помню квадратный сквозной двор. Я всё ещё помню мясную лавку в доме по соседству. Всё ещё помню. Всё помню. Это я.