Навязчивое, устойчивое ощущение сию-минуту-неправильности бредёт по пятам уже вторые сутки, как оголодавший волк. Я видела твои красивые, жёлтые глаза. Шкура по-прежнему мягкая, белая, с тонким бирюзовым отливом. Интеллигентка чёртова. Мундштук тебе в зубы и пороху в него, да так, чтоб не жалко потом было.
График, дни, время, система, потребности, работа, релиз по всем направлениям, запятые остались проколотыми покрышками на обочине и покрываются пылью. Люди, разговоры и болтовня, голуби на остановках, бабушки с внуками на зебрах перекрёстков, коромысло талой радуги. Это не один сезон. Это вечность затянувшегося дождливого воскресенья, которое обычные люди не знают, чем занять.
Грецкие орехи у порфироносной Афины в шлеме так и норовят выпасть через высокие золочёные борта...